Библиотека Виртуальной Пустыни

Сергей Шустов shustov@dront.ru:
Предисловие - Тайны - Птицы - Студенты - Лисички - Дачники - Праздники - Эксперименты - Насекомые - Пчелы - Походы - Камни - Куколки - Ласточки - Самолеты - Медведки - Подарки - Телята - Дожди - Дубы - Звезды - Звуки - Дороги - Деревья - Радости - Листья - Ручьи - Кошки - Заборы - Друзья - Собаки - Американцы - Бани - Аборигены - Туманы - Рыбы

Всех пустынских дачников можно разделить на три категории.

Первая, самая странная и загадочная, но и, наверное, к счастью, весьма немногочисленная, представлена людьми статусными и солидными. Это видно прежде всего из того, как они подходят к строительству дачи и что, собственно, эта дача сама собой представляет. Эта категория никогда не использует под дачу готовый купленный дом. Ей важно место. На купленном месте такие дачники сносят старую деревенскую избенку и воздвигают свой теремок.

Теремок строится силами нанятых местных жителей, объединяющихся по такому случаю в бригады. Бригады конкурируют между собой по поводу не только подрядов, но и по тому, насколько лихо они сумеют объегорить хозяина, слупив с него кругленькие суммы, а работу при этом сляпав не шибко качественно. Функция хозяина сводится к следующему: периодически наезжать в деревню, матюгами собирать шатающиеся без дела "бригады" и давать им новые указания (поскольку старые выполнены совершенно не так, как задумывал хозяин). Статус и солидность хозяина для местных ушлых мужиков не играет особой роли. Ведь это в далеком городе известны и учитываются его статус и солидность. Здесь же значение имеет только толщина кошелька. Обычно она имеет место быть.

В соответствии с последним работа кипит (или есть видимость кипения), а теремок худо-бедно, но растет. Дачник наезжает, матерится и уезжает опять в город поддерживать свой статус. Его, кроме членов "бригад", в лицо никто в деревне не знает. Личность его может обрастать легендами. Легенды сочиняются в количестве и качестве, прямо пропорциональных величию и монументальности воздвигаемого теремка, а также величине объегоривания хозяина местной строительной мафией. У последней, уже поднаторевшей в таких делах, считается особым шиком объегорить хозяина так, чтоб он еще потом и горячее спасибо сказал!

Сам хозяин обычно непосредственного участия в строительстве не принимает, но может вбить несколько гвоздей в какую-нибудь балку. Красоты местной природы его также не интересуют. Ни лес, ни озера он не только не посещал ни разу, но даже, возможно, и не знает их названий. Зачем он здесь строится?, - на подобный вопрос он будет говорить долго и пространно, но, по-видимому, на ходу сочиняя сам для себя объяснения. Скорее всего, привело хозяина сюда то обстоятельство, что рядом строятся аналогичные "по статусу и солидности" люди. С ними-то и идет негласное соревнование.

Загадочность фигуры такого дачника обнаруживается в полной силе тогда, когда теремок завершен (в основных чертах), на нем наворочены всякие башенки и финтифлюшки, крылечки, карнизики, пипочки и пупочки, а въезд во двор плотно заасфальтирован. Именно в этот момент, когда "бригады" убираются восвояси (довольные или не очень степенью объегоренности хозяина), дачник вдруг теряет интерес к родной даче и может не появляться там годами. Как говорится, дело сделано - мавр может уходить. Теремки стоят (некоторые с массой недоделок) сиротливо, а с башенок медленно осыпается краска.

Везде и всюду на таких дачных участках ощущается нестерпимое стремление хозяина к городскому стилю, к привычной своей среде обитания. Все деревенское барахло, оставленное прежними хозяевами проданной избы, найденное на чердаке, обнаруженное в хлеву или сарае, безжалостно выбрасывается или сжигается. Ничего из этого не нужно. Дом обставляется типичной городской мебелью и прочими атрибутами. Вместо старого сенника или деревянного, еще пахнущего лошадьми и курами подворья строится кирпичный гараж с железной крышей. Лужайка перед домом покрывается либо брусчаткой, либо слоем асфальта (на худой конец, бетона).

В одном хозяйстве я даже видел нечто вообще умопомрачительное, надолго нарушившее мое душевное равновесие. Хозяин спилил (не сам, конечно, а с помощью "бригады" и нескольких бутылок водки) верхушки трех роскошных елей, произраставших на его участке и доставшихся ему вместе с избой. Спилены верхушки были таким образом, чтобы оставшийся нижний круг из мощных еловых лап напоминал очертаниями ...пальму! Видимо, на хозяина в свое время произвели приятное впечатление какая-нибудь Турция или Кипр.

Сад-огород имеет у этой категории также несколько необычный вид (если он вообще есть). Прежде всего, в нем всегда отсутствует картошка, столь любезная сердцу любого селянина. Растить картошку считается здесь неприличным. Да и честно сказать, просто некогда! В нем, в саду, скорее встретишь какие-либо экзоты, типа веймутовой сосны, колючей ели, амаранта или ипомеи, но, опять же, если хозяева хоть изредка навещают "имение". Чаще всего там произрастает то, что "господь взрастит" или то, чему довелось уцелеть от старых хозяев.

Живность... Ну, живности у таких дачников не бывает. Даже если и заселяют они иногда на короткое летнее время свои теремки с чадами и домочадцами, то самое большое, что у них в это время водится - это крупные мордастые собаки, страшных расцветок и дурного нрава. Иногда привозится избалованная домашняя киса, которую не спускают с рук томные дамы во избежание "опасных связей" с соседскими блохастыми и облезлыми котами.

....

Другой тип дачника - самый распространенный. Я зову его "пустынским мечтателем". На таких, собственно, и держится все дачное дело в России.

Их влечет в Пустынь романтика. Они прекрасно знают здешние места - и их часто можно встретить с корзиной грибов в лесу или с удилищем на озере. В пустынских просторах у них есть заветные места, которым они даже могут придумать собственные названия: Малинный лес (где особенно крупная малина и где однажды увидели медвежьи следы), Крутой овраг (на дне которого бьет студеный ключ с минерализованной водой и плодятся самые крупные грузди в округе), Круглое озеро (идеальное место для ловли бронзового карася на дождевого червяка, и где растет удивительное растение аир). Пусть места эти часто выступают для такого дачника как источники добычи: грибов ли, ягод ли, рыбы... Он все равно любит их и бережет так, чтобы и на следующий год, и через пять лет они непременно одарили бы его своими дарами.

Сбирая дары природы, такой дачник тем не менее примечает и то, что не взять руками и не унести домой в корзине. Он видит и запоминает, как сова кочует и "кычет" по сосняку с молодым выводком; он невольно восхищается багрянцем осины на золотом фоне сентябрьского березняка; он попытается сфотографировать грозовое облако над Великим с последним пробившимся сквозь него солнечным лучом...

Собственный дом, точнее, его качество, не так уж и сильно заботят такого хозяина. Как правило, подобный дачник живет в купленной деревенской избе и надстройками и перестройками занимается "раз от разу", больше починочного или декоративного характера. Потому домок его часто выглядит нелепым, может быть еще нелепее, чем у дачника первой категории (попрошу не путать с категориями съедобных грибов!). В нем могут сойтись все стили и эпохи. Эклектичность постройки подчеркнута и внутренней странной функциональностью: например, жить хозяин может в мансарде под самой крышей своего "скворечника" (или, наоборот, в тесном срубе старой избы - основой, стержнем всего иного), а остальные комнаты дома могут служить и столярной мастерской, и складом всякой рухляди, и местом, куда зимой он поставит ульи.

С местным населением отношения у такого дачника складываются самые задушевные. Никаких легенд в деревне про него не слагается, так как вся его летняя жизнь проходит на глазах у соседей. Конечно, более практичные аборигены могут считать такого дачника "чудиком", заворачивающем разные чудеса и прибамбасы на своем участке. Ну, скажите милости ради, на кой черт сажать сосенки вдоль забора? Какой от сосен может быть прок?! Лучше хоть яблони и груши посади! А, скажем, резную беседку строить в самом центре участка, где наилучшая почва под картошку?! Где же картошку тогда размещать?

Разве мыслимо лепить баньку так далеко от дома? Надо чтобы она под рукой, прямо "с крыльца в крыльцо" была для удобства!

Вместе с тем, эти отношения - не простое соседское "Здрасьте-здрасьте!", а долгие неторопливые беседы и обмен новостями. Тут дачник всегда поможет аборигену советами городского свойства, а то и кой-что привезет из города "по заказу", а сосед подскажет, по деревенской мудрости, как лучше обустроиться на огороде или в бане, принесет свежего молока и творога, а также и за домком доглядит на время отсутствия хозяина.

Заборы вокруг своей обители такой хозяин делает тоже не ахти какие. В прочности, высоте и качестве материалов они заметно блекнут, если их сравнивать с заборами дачников первой группы. У тех заборы всегда "глухие", на металлических столбах и по высоте соответствуют порой кремлевским стенам.

У "романтика" заборчик слегка наклонен отдельными секциями в разные стороны, весь разномастный и сквозь него явственно видно все внутреннее содержание хозяйства.

Эта категория дачников обязательно рано или поздно обзаводится живностью и порядочными огородами. Некоторые бросаются разводить кур, некоторые - кроликов; часть, очертя голову, толчется и носится (почти всегда без успеха) с пчелками, другая часть с восторгом экспериментирует с какими-нибудь сортовыми смородиной или репой. За один сезон "весна-лето" они измудряются откормить, ублажить и, если требуется, размножить кого угодно!

Обязательными атрибутами хозяйства здесь являются также функционально исправные собаки и кошки.

Еще одной характерной чертой этой группы является их непременное и нарастающее во времени мастерство по части консервирования. Все, что лезет в горло трехлитровой банки, должно быть залито рассолом, кипятком, сиропом, водкой (нужное подчеркнуть!) и "закатано". Чего только не встретишь потом в подполье, холодильнике, лоджии, балконе, на столе, в конце концов (нужное подчеркнуть!) у таких хозяев! Вам могут быть предложены: опята 2-х сантиметровые в собственной заливке с укропом, помидорчики "а ля виноград" в натертом хрене, обритый и выскобленный внутри (!!!) крыжовник в красносмородиновом желе, наливка из сливы (после второй рюмки лучше сразу прилечь), маслята очищенные с чесноком в масле(скорее всего, не в собственном), капуста с морковью нашинкованные с добавлением водки (чтобы не проквасились), вишневый лист в меду и т.д., и т.п. Большинство рецептов вычитаны из разных журналов, подозрительных книг и списаны с листков отрывных календарей, часть продиктовали сердобольные соседи, часть - фирменные (то есть неизвестно откуда взявшиеся).

....

Можно, конечно же, разумно предположить, что различия эти между двумя описываемыми группами дачников носят чисто материальную подоплеку; что де, там, где денег больше, там и "заборы крепче" и "башенки повыше". Однако чаще всего это не так. Различие все-таки, смею утверждать, коренится во внутренних убеждениях, состояниях и представлениях этих людей. Нельзя полюбить природу вдруг на четвертом десятке лет; так, что жить без лесов, полей и рек становится невозможно. Нельзя разом, невзирая на то, есть ли деньги, нет ли их, вдруг, обнаружить в себе великую силу "ожидания весны", для того, чтобы в удовольствие стало "копать лопатой", ходить за сморчками и слушать в Малинном лесу первого соловья.

В интерьерах своих домков эта категория норовит воссоздать интерьеры далекого детства. Если дачники первой группы почти всегда сугубо городские люди, то здесь это преимущественно выходцы из сельской местности, память которых хранит светлые воспоминания хотя бы о бабушкиных огородах, старых комодах, коровке Звездочке в темном стойле, запахах сена и дегтя, квохтанью кур и мычанью стада поутру... Инстинктивно они тянутся к звукам, краскам и запахам деревни, хотя могут рационально и не давать себе в этом отчета.

Они не только легко, но и, главное, быстро устанавливают контакты с аборигенами. Внутреннее естество дает себя знать, а местные подспудно чувствуют в них "родственные души". Им не чужды понятия как "сельского труда", так и особенностей "сельской расслабухи", чтобы и выпить, и попеть, и поплясать, и, дай бог, по морде кому-нибудь слегка съездить от души...

....

Третья категория, пожалуй, встречается только в Пустыни. Ее формирование связано генетически с наличием на здешних озерах пансионатов, но прежде всего - биостанции. Эту категорию составляют люди, когда-то отдыхавшие на здешних "водах" и полюбившие эти места, но главная их часть - это бывшие студенты, прошедшие через две полевых практики на базе биостанции Университета. Я назову этих дачников "отпускниками", и вот по какой причине.

Как правило, люди, составляющие эту категорию, удовлетворяются тем, что снимают домики у местного населения на лето, живут там безвылазно месяца 2-3, а потом покидают эти места до следующего отпускного сезона. Такой стиль дачной летней жизни был когда-то весьма характерен для России (вспомните хотя бы рассказы Гиляровского, Горького или Нагибина). Это было время исчезновения родовых имений и дворянских поместий, где на смену им пришел несколько иной стиль: городская небогатая интеллигенция стала выезжать летом на дачи в пригороды, беря в аренду (иногда долгосрочную) дома у местного населения. Это, собственно, так и называлось - "снять дачу".

Этот стиль довольно выгоден, так как не требует, по сравнению с первыми двумя рассматриваемыми категориями дачников, особых усилий по обустройству хозяйства - дома, забора, огорода и прочее. Главной целью здесь является непосредственно "отдых" и все то, что вкладывает в это понятие человек, уже хорошо знающий эти места и искренне влюбленный в них.

Эти дачники, мало заботясь о состоянии огородок, а равно и самого огорода, который огородка огораживает, покупают исправно каждое утро у соседки свежее молоко, совершают с кучей своих друзей и детей вылазки за земляникой или грибами, катаются "просто так" на лодках, взятых напрокат у знакомого дяди Васи, валяются беззаботно на деревенском пляже, гуляют по вечерам "до Наумовского моста" и рвут в букеты полевые ромашки за Сережей.

В доме таких дачников всегда царит легкий и безалаберный хаос. Собственные, привезенные из города на сезон вещи давно уже перемешались с хозяйским барахлом (хозяева, которые, возможно, вернутся в дом осенью, когда его освободят дачники, большинство своего скарба, естественно, не вывозят). Предназначение, кстати, многих вещей может быть совершенно непонятным несведущему человеку, случайно заглянувшему в такой дом. Другие же вещи, функции которых вроде бы ясны, здесь явно ни к чему. Там, к примеру, можно заметить теннисные ракетки (хотя в теннис нигде поблизости играть решительно нет никакой возможности), горные ботинки и даже альпеншток (гор в обозримых пространствах не было и не предвидится), свернутый в рулон морской парус, неработающий (и никогда не работавший, если честно сказать) телевизор, аккордеон (без трех клавиш), гантели (скорее всего, очень крупные, и, чаще всего лишь одна), кадка из-под фикуса (сам фикус погиб лет десять назад, но земля как память о нем осталась), новенькие наручники (?!) немецкого производства, гипсовая пыльная статуэтка "Рабочий и колхозница" (раскрашенная вручную детской рукой), маленький металлический сейф (не закрывается и с трудом открывается), тяжеленная астролябия (в комплект к гантели), не менее тяжелая подшивка журналов "За рулем" (1981-83 гг.) и даже вантус (канализации в деревне нет). Все это в живописном беспорядке располагается по всему жилому и нежилому пространству, начиная от калитки и кончая чердаком и подоконниками.

Я подозреваю, что дачники третьего типа все ж таки мечтают завладеть собственным домом. Однако чаще всего эта мечта витает над их просветленными и не отягощенными излишними земными проблемами в виде далекого приятного ангела. Прежде всего их пугает тягомотная бумажная волокита, связанная с оформлением купли-продажи, выяснением вопросов наследования и землевладения, а также муторной ходьбы по нотариусам. Куда как приятнее просто приехать в дом, который к твоему приезду уже согрели хозяева, заселиться да и отдыхать на полную катушку, ничем излишним не тяготясь.

Бывшие студенты, соединившись в семьи и находясь в ипостаси новоиспеченных дачников, конечно же, прежде всего тешат свою ностальгию. Они слоняются с упоением маньяка по старым знакомым местам, припадают к "святым источникам" (ручьи и реки, вдоль которых пять лет назад ходили с доцентом на орнитологические экскурсии!) и, собравшись восторженными группками, поют под гитару песни молодости на старых кострищах, где когда-то певали будучи студентами. Все вокруг до боли знакомо, все родное и приводит в тихий душевный трепет!

Что касается живности, то здесь прежде всего в глаза бросаются дети. Как правило, их много и они еще малы. Они орут, лезут на яблони, шатают и без того дышащие на ладан заборы, пьют молоко, едят немытые ягоды, гоняются за соседскими козами, копаются в песке перед домом, стреляют из рогаток по кошкам; словом, исправно и охотно занимаются всем тем, чем должен заниматься настоящий городской ребенок, попавший на "поправительный" отдых в деревню. Вся иная живность малозаметна. Ею еще просто не обзавелись. Да и присмотр за ней нужен. А как-то неохота...

В огороде ничего особенного эта категория не "содит". Иногда для дитяти воткнут в наспех сделанную бесформенную грядку моркови (семян, естественно, если догадаются); может быть, чуть какого-нибудь нелепого гороха. Все остальное можно купить у соседей. Категорически никаких консервирований! Просто как-то неохота...

С соседями отношения прохладные. Ни им до соседей, ни соседям до них особого дела нет. И те, и другие знают, что через несколько недель соседство закончится - и еще бабушка надвое сказала, возобновится ли в следующем дачном сезоне. Иногда из-за товарно-денежных операций отношения могут стать теплее. Так, молоко покупается, как правило, у одной и той же бабки, и если вдруг клиент меняет ориентиры, то это воспринимается продающей стороной как кровная обида. Наоборот, приветствуются давние и прочные клиентурные связи. Здесь уместно убедительно и безапелляционно говорить друзьям и знакомым: "Самая лучшая сметана - у бабки Марьи! Ложка стоит, мух нет, последствий тоже..."

Самые лучшие друзья среди аборигенов - это сами хозяева дома. Они считают себя обязанными следить за процветанием "гостей". Иной раз владелец дома дядя Петя, живущий по случаю сдачи этого собственного дома в аренду, у престарелой матери на соседней улице, заходит к постояльцам по десять раз на дню. Он так надоедает разговорами, предложениями помочь, просьбами, утешениями и причитаниями о своей "загубленной жизни", что видеть его уже нет никаких сил. Чаще всего помогает в таком деле предложенный "стаканчик", а то и "плакончик". Употребив его или взяв с собой подмышку, хозяин исчезает до следующего протрезвления. Если "ангелы-хранители" взялись Вас опекать всей своей семьей - то это уже просто невыносимо. В этом случае дело может закончиться и руганью. Однако "ангелы" очень отходчивы, поскольку сдача дома в аренду сильно способствует укреплению их семейного бюджета.

Объегорить таких дачников местному населению почему-то удается гораздо труднее и реже, чем это получается с первой категорией. Не потому, что у этих денег меньше (хотя это истинная правда), а потому, что дачники эти гораздо менее "упертые" во что бы то ни было. Нет дров для бани - и наплевать! Покусали-затоптали зашедшие в огород козы морковь - и черт с ней! Дорого? Обойдемся! А нам это надо?! Вроде бы и нет! Да что-то как-то неохота... Потому и взять их в тиски железной необходимости сложно.

Content - Sergey B. Shustov - shustov@dront.ru
CGI-Web-design - Evgeny D. Patarakin - pat@osi.nnov.ru