Проблемы, свойственные исправительным учреждениям Нижегородской области, типичны для всей России. В кратком изложении невозможно представить и максимально полно изложить все их аспекты. Поэтому предлагаем рассмотреть только два из них: экономический и правозащитный, так как именно они представляют наибольший интерес для посетителей.

Исправительная система России претерпевает огромные трудности, связанные, прежде всего с наследием ГУЛАГа. Входивший до 1990 года, по данным министерств, в первую пятерку по объему выпускаемой продукции[1] производственный комплекс практически завел исправительные учреждения в тупик. Большие по численности, расположенные вдали от крупных населенных пунктов, колонии должны были выполнять заказы и обеспечивать рабочую силу для гигантских стратегических прожектов государства. Планы рухнули, а колонии остались и в большинстве своем располагаются так, что оказать им помощь крайне затруднительно.

Созданные для решения производственных задач, сегодня, в нынешних условиях, колонии, с их устаревшими промышленными комплексами и технологиями, уже не могут соперничать с современными предприятиями. В ИУ (исправительных учреждениях) используется не более 1/5 мощностей, в основном, либо за счет внутренних заказов по министерству, либо за счет кооперативных заказов предприятий при прямом лоббировании властей. Без работы сегодня большинство осужденных.

Основной парк оборудования относится к периоду 50-х годов, поэтому устаревшее производство требует больших накладных расходов[2]. Не изменилась практика изъятия оборотных средств на текущую деятельность колоний. Например, в 1994 году основные расходы на перепрофилирование ЛТП в колонии общего режима были покрыты за счет прибыли предприятий. Часть прибыли сосредотачивается в территориальном управлении в качестве фонда расходов на организационные нужды управления и колоний. В результате такой политики производство в колониях в 1990-1995 годах практически потеряло перспективный промышленный потенциал, оборотные средства и заказы. Малоэффективным оказались решения федеральных и областных властей по освобождению предприятий ИУ от ряда налогов (в дорожный фонд, на прибыль, землю, имущество, транспорт, льготный тарифы по перевозкам и т.п.). В некоторых регионах ИУ были предоставлены льготные тарифы по коммунальным расходам. Немало усилий региональных властей было направлено на привлечение заказов на производство для предприятий ИУ. В 25 субъектах Федерации были приняты специальные целевые программы для поддержки производства предприятий ИУ[3]. Однако все эти меры помогли лишь затормозить падение производства и все возрастающую безработицу в колониях. Большинство привлеченных заказов (в том числе и заказы, привлеченные через различные выставки) было расторгнуто. Причины все те же - большие накладные расходы (до 1800 %)[4], низкое качество продукции, примитивные технологии.

Сегодня производство в ИУ держится только дешевой рабочей силой и беспрецедентно широкими льготами для предприятий.

Падение производства ударило, прежде всего, по осужденным. В прошлые времена даже при беззастенчивых вычетах, осужденные при освобождении получали достаточные средства, чтобы самостоятельно пройти этап социального устройства. Сегодня большинство осужденных не имеет на счетах средств и получает при освобождении (и то, далеко не всегда) деньги на билет. Невозможность обеспечить работой всех заключенных значительно изменила условия в исправительных учреждениях, во многом приведя к несоответствию режимные и организационные требования. К примеру, при желании большинства осужденных работать и возможности обеспечить такой работой лишь меньшинство, неестественным остается правило "обязательного труда". Неразумно выглядит также сохранение в этих условиях норм выработки. Нормы, установленные еще трудовыми отношениями ГУЛАГа, без обеспечения производственных заказов заведомо не выполнимы. Такая практика ведет к лишению заработка большинства работающих осужденных, традиционному обману с начислением процента выработки "избранным осужденным". "Хорошо, если в бригаде есть такая постановка, что наряды из 20 человек закрывают на 3-4 человек и так по очереди" (из письма одного из осужденных)[5]. Естественно, труд осужденных без экономического стимулирования остается рабским, а значит - всегда малоэффективным и неквалифицированным.

Можно сказать, что производство в ИУ во многом существует лишь "благодаря" военизированному администрированию, которое предусматривает максимальную централизацию промышленного управления в колонии, пресечение любых требований осужденных по организации и безопасности труда, жесткую дисциплину, основанную на неотвратимом и тяжелом наказании за отказ от работы. Федеральным Законом "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы" предусматривается возможность предпринимательской деятельности для заключенных[6]. Но в существующих условиях, связанных, в том числе и с нежеланием администрации учреждений выпускать из рук возможную прибыль или приличный заработок осужденных, всякая предпринимательская активность со стороны осужденных не возможна. По тем же причинам крайне затруднено и размещение внешних предпринимательских заказов.

Главной проблемой остается убеждение, неизменное и на государственном уровне, что колонии могут "прокормить" себя сами. Отсюда приоритет производственного интереса над задачами социальной работы. В этой ситуации администрация колоний и начальники производств отказываются от малоприбыльных или бесприбыльных заказов. Приоритет "занятости" осужденных остается неосмысленным и декларативным.

Безусловно, главным источником работы в исправительных учреждениях должны оставаться государственные заказы. Но и размещение заказов предприятий и организаций может быть успешным. Вынуждать это делать административно - себе во вред, а стимулировать вполне реально. К примеру, в части прибыли, направляемой на модернизацию оборудования в ИУ.

Предпринимателям, решившимся вложить средства в производство ИУ, можно посоветовать не ограничиваться простым размещением заказов. Будет эффективнее, арендовав часть цеха, организовать производство под своим контролем, не допуская необоснованные отчисления по накладным расходам и изъятие средств из оборота.

Прибыльность исправительного ведомства остается главным источником нарушений прав человека в местах лишения свободы. Огромный по численности исправительный комплекс не может быть профинансирован до нормального обеспечения норм содержания. Система уголовного правосудия, не соответствующая условиям общества, продолжает поставлять все новых заключенных в колонии и тюрьмы, которые и без того уже переполнены. По числу заключенных (в процентном отношении к общей численности населения) Россия остается на первом месте[7].

Правовая незащищенность осужденных начинается с момента ареста и продолжается все время их пребывания в местах лишения свободы. В конфликте "осужденный - администрация" прокуратура или вышестоящие инстанции МВД, за редким исключением, всегда констатируют правоту администрации.

До сих пор направление осужденных для отбывания наказания, даже вопреки законодательству, зависит от потребности колоний в рабочей силе, а не от места их жительства до осуждения. Режимные отделы, видя в родственных связях осужденного, прежде всего криминальность, настаивают на отправке осужденного подальше от дома. Родственники осужденных терпят сегодня лишения, сопоставимые со страданиями заключенного. Здесь и огромные расходы на подготовку передач и дорогу, и унижения в очередях, при проверках и обысках.

Гуманизация пенитенциарного законодательства (прежде всего в 1992 году - исполнительно-трудового кодекса) практически не изменила ситуацию по условиям содержания, а лишь увеличила пропасть между законом и реальностью. В то же время за последние годы несколько смягчилось обращение с осужденными - значительно уменьшилось число массовых избиений и истязаний; прекратилась практика "профилактического" избиения и распространения пыточных колоний (известных под названием "Белый лебедь").

По данным правозащитных организаций и государственных ведомств нарушения прав человека в местах лишения свободы продолжают носить систематический, массовый и вопиющий характер. Основные из них:

• тяжелые условия содержания, чаще всего связанные с переполненностью камер. (В СИЗО число заключенных в камере не менее чем в четыре раза превосходит установленные нормы. В лечебных учреждениях камеры переполнены в два раза.);
• жестокое обращение, в том числе избиение за малейшее неповиновение;
• голод и холод в колониях (во многих колониях до 1/4 осужденных с пониженным весом);
• отсутствие лечения, эпидемии туберкулеза, чесотки и педикулеза. (Только в Нижегородской области больны туберкулезом порядка 18 % осужденных)[8].

В местах лишения свободы широко распространено содержание в камерах с опасными для здоровья санитарно-технические условиями. Это, прежде всего следственные изоляторы (СИЗО), камеры штрафных и дисциплинарных изоляторов (ШИЗО и ДИЗО), карцеры и помещения камерного типа (ПКТ).

Условия содержания в этих помещениях не соответствуют нормам, установленным законодательными документами[9]. В камерах бетонные полы и стены, глухо закрытые щитами окна; камеры часто без вентиляции и отопления (так что летом осужденные изнывают от жары, а зимой замерзают от холода); нет минимально необходимого оборудования, мебели и спальных принадлежностей. Допускаются редкие прогулки в закрытых со всех сторон железобетонных или железных каменных дворах на 1 час. Признано, что подозреваемые содержатся в СИЗО и ИВС в значительно худших условиях, чем осужденные в колониях, а эксперты ООН и Совета Европы такие условия содержания квалифицируют как "пытка".

Скудное питание, жестокое обращение, отсутствие эффективной медицинской помощи определяют высокую заболеваемость и смертность в местах лишения свободы. Уровень смертности превышает среднестатистический по России более чем в 20, а уровень заболеваемости - в 40 раз. По Нижегородской области заболеваемость туберкулезом превышает среднестатистический по России в 89 раз[10].

Большую тревогу вызывает положение несовершеннолетних, женщин (особенно женщин с детьми, родившимися в неволе), престарелых, инвалидов и тяжелобольных заключенных. Все эти категории остро нуждаются в дополнительной опеке со стороны общества и в дополнительной юридической защите. Изгоями стали в местах лишения свободы больные СПИДом.

Правовой тупик, в котором оказалась исполнительная система со всеми нетерпимыми нарушениями, предопределен ведомственным выбором экстенсивного пути решения этих проблем. Несмотря на отсутствие средств на содержание нынешних, планируется строительство все новых изоляторов, колоний и больниц. В то же время, ведомство исполнения наказания, постоянно испытывая проблемы с финансированием и теряя возможности контроля над складывающейся ситуацией, все более стремится оградить себя от общественного вмешательства, а во многих случаях и помощи.

1. В.Ф. Абрамкин. Некоторые условия реализации уголовной политики в современных условиях.
2. "Аналитическая записка" губернатору Нижегородской области, 1995 г.
3. Письмо МВД РФ от 20.04.94, ╧ 18/25-59 "О взаимодействии с региональными администрациями".
4. "Аналитическая записка" губернатору Нижегородской области, 1995 г.
5. Отчет о проверке жалоб осужденных, отбывающих уголовное наказание в УЗ-62/8. Комиссия по правам человека при администрации Нижегородской области, 1997 г.
6. Федеральный закон от 21.07.93, ╧ 5474-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы".
7. В.Ф. Абрамкин. Некоторые условия реализации уголовной политики в современных условиях.
8. Письмо Нижегородского общества прав человека "Об оказании помощи больным туберкулезом в колониях", 1998 г.
9. Федеральный закон от 15.07.95, ╧ 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", приказ МВД РФ от 20.12.95, ╧ 486 "Об утверждении правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы МВД РФ", приказ МВД РФ от 26.02.96, ╧ 41 "Об утверждении правил внутреннего распорядка ИВС ОВД".
10. Докладная записка метотдела УВД Нижегородской области "О состоянии заболеваемости туберкулезом спецконтингента в учреждениях УИН УВД Нижегородской области".