Двор тюрьмы Сантэ

Нет, это - не предчувствие лезвия, что отделит меня от меня,
не уверенность в том, что после будет не так, как мы себе представляем.
Пусть же случится все,
что должно случиться, - и хватит.

Но пусть все люди спят в этот час,
а во двор, обнесенный глухими стенами,
на рассвете придут лишь одни жаждущие крови зрители
и голоса их заглушат шум моей крови,
пусть же воистину не будет ни человека, ни дерева,
ни солнца в окне,
потому что не будет окна,
пусть все свершится во мраке безглазом,
пусть все люди спят, когда их частицу отделят от них.

Нет, нет, это - не предчувствие казни, предсмертного ужаса,
что разорвет мои нервы, словно ремни, какими я связан,
не предчувствие вечностью кажущегося мгновенья,
когда упадет треугольный нож гильотины,
нет, не надежда на то, что, может быть, все не закончится после,
нет, не крик, что непроизвольно разрывает мой рот.

Я думаю о барабанах публичной казни,
о том, как пройду между двух серых шеренг,
жаждущих крови моей, проклинающих имя мое,
о глазах-безумцах, о когтях-волках,
и о людях, и солнце - неутомимом зрителе разных зрелищ, -
и о возможности стать для кого-то героем, и верить:
вот за этим закрытым окном кто-то молится или плачет,
и я с этим кем-то - един,
жертва средь прочих жертв,
я растерзан на сотни тысяч кусков.
Нет, это - еще не мой смертный час,
еще не для палача обнажена шея.

к содержанию >>